Если по итогам прошлого года самым популярным словом в стране признали Евромайдан, то в начале этого им бы точно стал его автомобильный тезка.
Автомайдан, возникший в качестве протеста агрессивному поведению власти, за поразительно короткое время превратился в самое известное и влиятельное революционное движение страны.
Еще в начале декабря неизвестные ни широкому кругу общественности, ни, тем более, обычным участникам революции, активисты новоиспеченного автомобильного протеста “ломались” под стенами министерства внутренних дел и бросались в его здание яйцами, а сегодня они на равных разговаривают с лидерами оппозиции, поднимаются спикерами на главную сцену Евромайдана, встречаются с послами США и стран ЕС, а, главное, являются предметом восхищения и лидеров мнений, и политиков, и обычных украинцев.
“Доверил бы Автомайдану самое дорогое, что у меня есть!”, “Хочу замуж за всех автомайданцев!”, “Автомайданцы мои герои!” – это лишь немногое из того, что звучит в их адрес ежедневно.
Еще важнее, что влияние революционеров на колесах “оценила” даже власть, развернув против них масштабную кампанию по лишению водительских прав и даже ужесточив наказание за езду в колонне больше пяти авто без разрешения.
Что интересно – именно пять человек и являются организаторами и инициаторами появления Автомайдана. Именно с ними и встретилась Украинская правда. Жизнь.
Алексей Гриценко: “Если мы, даже ценою здоровья или жизни, отстоим будущее для всех, это будет победа”
Мало кто знает до сих пор, что Автомайдан возник по инициативе Алексея Гриценко – сына того самого несговорчивого оппозиционера, который недавно не только вышел из фракции “Батькивщина”, но и принципиально сложил мандат после принятия “законов” 16 января.
Алексей действительно мало похож на классического украинского революционера – уравновешенный, немногословный, лишенный пафоса и самолюбования.
Тем не менее именно он, замдиректор IT-компании и бывший нападающий хоккейного клуба “Беркут”, после разгона Евромайдана в ночь на 30 ноября, собрал в одном из центральных пабов города друзей и предложил провести протестный автопробег.
“Мы тогда осознали, что просто стоять уже нельзя, надо что-то делать”,- рассказывает он.
Опыт проведения именно автомобильных акций у сына полковника запаса на тот момент уже был – Гриценко являлся одним из организаторов акции против Укравтодора под Кабмином в феврале прошлого года.
“Я давно понял, что 50 человек и 50 машин – это небо и земля с точки зрения созданного неудобства, – объясняет он. – 50 человек оттеснить легко, а 50 машин – попробуй”.
Как выяснилось позже, Гриценко вообще частый участник и даже организатор акций протеста – мало какой митинг против незаконной застройки в столице прошел без его участия. Он просто никогда не стремился попадать в поле зрения журналистов. Не интересно, говорит, не нужно.
В результате той встречи Алексей Гриценко и его товарищ Сергей Хаджинов бросили клич друзьям и назначили встречу возле гостиницы “Лыбидь”. Там же сразу и сформировался костяк будущего движения, целью которого с самого начала определили четкие, простые и, главное, мирные “удары” по конкретным врагам евроинтеграции и силовикам.
Первой акцией стала поездка к министерству внутренних дел, а первыми участниками общие друзья и друзья друзей организаторов. Многие узнали о новом движении благодаря Андрею Дзиндзе из “Дорожного контроля”. Таня Черновол стала активисткой почти с первых дней. Девушек в Автомайдане и сейчас почти треть.
Возможные риски будущие герои общественного движения проговорили сразу.
“Мы сразу конкретно обсудили, кто готов идти, не люблю это выражение “до конца”, поэтому – до победы. Все возможные последствия, разумеется, более, чем осознавали. Но каждый сказал себе, что если бояться сейчас, то потом придется всю жизнь. И не только нам самим, но и нашим детям. А если сейчас мы отстоим, да, возможно, с потерями, в том числе с существенными, такими, как здоровье и жизнь, определенное будущее для всех людей, то это будет победой. Такой была искренняя позиция, которая объединила всех”, – рассказывает Гриценко.
Чтобы активно включиться в деятельность Автомайдана, ему пришлось почти забросить работу – благо начальник относится пока что с понимаем, а какие-то рабочие вопросы удается решать на ходу.
Количество сна, как и у всех лидеров движения, сразу свелось до, в лучшем случае, трех часов в день, а звонков – возросло до сотни.
Забавно, что Автомайдан придумал человек, у которого на тот момент машины не было – находилась в ремонте. С первого же дня ежедневная заправка Хонды стала обходиться не менее, чем 200 гривен в сутки. Но это совсем мелочи в сравнении с появлением угрожающих смс-сообщений и слежки.
Относится к этому сын бывшего министра со спортивным хладнокровием и даже юмором. Как и к попытке поджечь его авто или отобрать права. Единственное, что в связи с этим предпринял – максимально обезопасил семью и подписал договор с адвокатом.
Впрочем, иллюзий на этот счет не испытывает: “На 100% защититься ничем невозможно”.
Сам опальный оппозиционер свою причастность к Автомайдану ни разу публично не проявлял, но именно через него на начальном этапе многие передавали активистам бензин и другую помощь. Его же фамилия сразу вызывала у многих доверие к делу сына. Впрочем, как оказалось, Гриценко младший и сам довольно известен в узких политических, общественных, бизнес и спортивных кругах.
“По отечески он, конечно, просит быть осторожнее, – делится сын, – но точно знаю, что на моем месте делал бы то же самое”.
Попыток угомонить энергичного и смелого сына через отца, конечно, не было. Не тот человек. Но страшные смс о том, что сына только что убили, полковнику запаса присылают.
Оглядываясь на то, что успели сделать за неполные два месяцв, Алексей самым сложным называет вовсе не давление власти и попытки запугать.
“Во время столкновений с “Беркутом” возле Киево-Святошинского РОВД, – вспоминает он, – один из спецназовцев сказал “Вас, майданутых, убивать надо!”. Его правда спрятали сразу и мы не успели ни отреагировать, ни снять это, но это было чрезвычайно неприятно – понимать, что вот такой человек и правда может сделать все, что угодно. И не по приказу, а по убеждению”.
Сергей Хаджинов: “Наш лидер – Марк Цукерберг”
В мирное время Сергей Хаджинов – энергичный и веселый генеральный директор представительства иностранной компании, производящей промышленную химию.
“Мой босс, – рассказывает он, – гражданин Австрии, обо всем знает и поддерживает меня. Сейчас он делает очень полезную вещь – не загружает меня работой. И я сейчас очень этим пользуюсь”.
Пользоваться приходиться на полную – 90% времени Хаджинов теперь посвящает Автомайдану.
“Знаете, мне даже нравится. Это интересно, весело, – полушутит он.
Особенно, наверно, “весело” было, когда на одной из заправок по дороге из Василькова, где автомайданцы блокировали пути в столицу автобусам с силовиками, на него и лидера “Дорожного контроля” Андрея Дзиндзю напали неизвестные в штатском.
“Когда оказался в чужой машине с мешком на голове, думал, что вот, наверное, так и Гонгадзе убивали…”, – вспоминает Сергей.
Узнав, что похитители оказались сотрудниками УБОЗА и привезли его, как потом выяснилось, в качестве свидетеля, в отделение, Хаджинов по-настоящему обрадовался.
Там, в кабинете, милая девушка следователь предложила ему “просто побеседовать” и сильно удивилась рассказу об избиении и требовании врача и адвоката. После нескольких часов активиста отпустили, но изъятые из автомобиля компьютер, телефон, документы, ключи от квартиры и даже 2000 гривен из кошелька не вернули до сих пор.
Бросить, оказавшееся опасным, увлечение, Сергей не захотел: “Я рационально подумал, что если сейчас остановиться, то они победят. Значит, ни в коем случае нельзя показывать врагу, что ты боишься. Надо продолжать идти вперед”.
При этом он, конечно, отмахивается от громких слов о геройстве, приписываемом всем автомайданцам: “В мирное время мы обычные люди. Может быть, только чуть более активные”.
Семья Хаджинова поддерживает. Жена, правда, в первое время была “в шоке”, но теперь сама ездит на все акции с друзьями – муж ее принципиально с собой не берет.
Главный секрет Автомайдана, по мнению соорганизатора, вовсе не в харизматичности удачно собравшихся лидеров.
“Наш лидер – Марк Цукерберг, – уверяет он. – Случится что-то со мной – на мое место любой встанет. У нас в группе уже больше 5000 человек. Любой создаст событие и поведет за собой. Это все очень просто”.
А пока Хаджинов намерен действовать прежним образом – устраивать автопробеги к президенту, членам правительства и рядовым сотрудникам МВВ и судов. Несмотря на то, что суд уже изъял у него права на три месяца.
“Так даже лучше! – как обычно шутит он. – Теперь придется брать с собой друзей в машину, а значит, нас еще больше станет!”
В случае проигрыша революции Сергей видит Украину новой Белоруссией, из которой нужно уезжать, но прогнозирует победу: “Она не будет такой быстрой, как хотелось, в том числе и потому, что наша оппозиция немного аморфная, но настанет непременно”.
Точечные выпады и наезды власти его не пугают: “Нас наоборот сильно спасает то, что мы имеем дело с идиотами – после каждого случая изъятия прав, каждого нападения на активиста и даже избиения Тани Черновол количество наших активистов только увеличивалось. Значит, никто не боится. А в глазах милиции я уже вижу страх и подавленность”.
20 января Сергею Харуджинову исполнилось 40 лет. День рождения он встретил, конечно же, где-то между ночной поездкой в Межигорье и улицой Грушевского.
Дмитрий Булатов: “Чувство внутреннеге негодования”
“Автомайдан это заслуга всех ребят, поэтому, когда буду говорить “я”, прошу понимать, что имеется в виду “мы”, – сразу предупреждает Дмитрий Булатов.
Он – официальное лицо и голос Автомайдана. “Лицо” это большое и высокое, голос убедительный, а взгляд порой суровый, хоть друзья и обзывают его Мистером Сандерсом (это имя было написано на домике, в котором жил Винни Пух в книге Алана Милна).
Специально автомайдановцы публичного спикера не выбирали – просто у Булатова лучше всех получилось.
До Автомайдана у него был небольшой опыт общения с прессой – по личной инициативе проводил кампанию по закрытию канализационных люков на улице.
Первое выступление на сцене Автомайдана Булатов хорошо помнит: “У меня душа была не в пятках, а глубоко под сценой. Спасла только внутренне установка, данная когда-то тренером: боишься – не делай, делаешь – не бойся. Ну, и ответственность за ребят, которые доверили мне рассказать о том, какое большое дело они все делают”.
Теперь Булатов к общению с прессой почти привык, правда, после того, как опубликовал свой телефон на странице движения, пришлось попросить одну из девушек активисток выполнять обязанности помощника – люди часто звонят просто поговорить.
До начала “карьеры” лидера Автомайдана Дмитрий был бизнесменом. Был, потому что на момент публикации текста неарестованного налоговой имущества и счетов у него осталось меньше, чем было во время записи интервью.
“Ничего, – не сдается Булатов. – Мы победим и я новый бизнес создам!”.
Свое участие в Евромайдане Булатов объясняет “чувством внутреннего негодования”, возникшим после нападения “Беркута” на мирных людей на Майдане Независимости: “Мне всегда было не все равно, а после этого стало тем более”.
В первый же день Булатов раздавал водителям национальные флаги и приглашал присоединиться к колонне. Надо понимать его масштаб и напор прежде, чем спросить, сколько согласилось.
“Мы, судя по всему, стали эффективными потому, что не сидим часами и не разводим демагогию, а берем и делаем. Плюс взаимовыручка – всегда реагируем на все сообщения о помощи, на все попытки запугать и обидеть наших активистов. Поэтому после Нового года мы поехали к тем нашим, которые сейчас в СИЗО”, – предлагает он свою версию успеха Автомайдана.
Типичный участник автодвижения, по словам Булатова, это неравнодушный, самодостаточный человек:
“Наши ребята едут туда, где проблема, туда, где нужны. Небезразличие – вот основа. Ну, и внутренний стержень, конечно. Потому что быть автомайданцем сейчас это опасно”.
Несмотря на то, что совсем недавно в двери Булатову метали игрушки с зеленкой, а в машине сломали дверной замок, семья его засеть дома не уговаривает, наоборот – гордиться и восхищается.
“И это для меня очень важно”, – признает отец троих детей.
Попытки запугать только злят большого Диму – приходится сдерживаться, чтобы горячностью не воспользовались недоброжелатели.
“Я понимал, что это все именно так и будет. И даже ожидал последвий быстрее и жестче”, – отмечает он.
Успокаивает Булатов себя, или, скорее, своих близких, еще и тем, что власть все же не рискнет публично наказать одного конкретного человека.
“Хотя… даже если со мной что-то случится, – размышляет он, – то негодования станет только больше. И если это поможет приблизиться к победе, то, знаете… пусть случится. В конце концов, я вырос на развалинах Советского Союзза и не хочу, чтобы мои дети так жили. Поэтому другого выбора у меня нет”.
Сергей Коба: “Тараканов никто не просит вежливо покинуть дом, их просто прибивают тапком!”
После революции 2004-ого года оранжевый стал любимым цветом самого молодого лидера Автомайдана – Сергея Кобы. Поэтому именно такого цвета не только его шоу-стоппер Volkswagen, но и другие авто.
В событиях той революции Коба, конечно, принимал в миллион раз меньше участия, но со свойственной ему скромностью уверяет, что именно его заслуга в том, что знаменитая “Разом нас багато” попала на сцену Майдана. Из его машины ее, якобы, услышал журналист и провел Кобу за сцену к Положинскому, который и включил будущий гимн революции на весь город.
У Сергея, который привык всегда быть лидером и в школе, и в институте, и во всех командных видах спорта, которыми владеет, со всеми организаторами Автомайдана мгновенно установились самые близкие отношения.
“Я вообще люблю быть сам по себе, но тут мы как-то сразу нашли общий язык – пятеро независимых и интересных людей”, – деловито констатирует он.
Коба меньше всех уделяет времени скучным для него организационным вопросам, зато самозабвенно бросается в выполнение всех, даже самых сложных, заданий. Среди них и регулярные разведывательные поездки к резиденции главы государства.
“Пусть не расслабляются и привыкают, что мы все можем ездить везде, где хотим”, – говорит он.
Созревающему лидеру общественности уже сделали предупреждение – наложили арест на любимое авто, пригрозив неожиданно всплывшим неуплоченным штрафом трехлетней давности.
Кобу это, конечно, только раззадорило.
Поэтому 19 января, прямо на сцене во время очередного вече, Сергей, возмущенный очередной невнятностью тройки оппозиционеров, подошел к Кличко и потребовал возглавить протест. Не получив ясного ответа, решил взять слово и призвал всех желающих блокировать парламент до отмены депутатами диктаторски законов от 16 января.
Возможно, в минувшее воскресенье вообще ничего не произошло бы, не будь на сцене Евромайдана чужих в политических, но уважаемых в народных, кругах автомайданцев.
“Это было спонтанное выступление, – признается Коба. – Я просто больше не мог слушать, как они жуют сопли”.
Сергей единственный, кто ранее не был знаком ни с одним из лидеров Евромайдана и совершенно далек от политической тусовки страны. Зато он часто бывает за границей, в том числе, Белоруссии и России.
“Я вижу, как живут люди в одной стороне Европе, и как в другой. Поэтому меня так разозлило, что в последний момент нас развернули в сторону худших”, – эмоционирует он.
В политике Коба разбирается на уровне обычного обывателя, поэтому ему, разумеется, не нравятся все.
“Зато нравится слоган “Полная перезагрузка”. Его, правда, уже затаскали, но на самом деле он очень хороший – всех к черту”, – заявляет Сергей, не скрывая, что относится к “радикальному” крылу Автомайдана.
Мирное ничегоделание ему не по нутру: “Конечно, это не совсем по-европейски, но, знаете, тараканов ведь тоже никто не приглашает покинуть дом. Их просто берут и прибивают тапком!”.
Свою порцию страха, готовый к решительным мерам активист, тоже пережил.
“В какой-то момент мне позвонили три совершенно разных человека и сказали, что телефон на прослушке, а за мной следят. Это была единственная ночь, когда я спрятал машину и испытал страх. Но утром все развеялось и полегчало. Я успокоился”, – говорит он.
Больше Коба не боится, зато злится на тех, кто приходит сказать, что “автомайдан ничего не изменит”.
“Мы уже делаем то, что можем! Сделайте и вы что-то!”, – негодует он.
Из функциональных обязанностей Кобы, кроме прочего, закупка видеорегистраторов для членов движения и прочей необходимой техники. Ее только совсем недавно стали покупать за счет денег, которые активно начали перечислять и просто приносить люди.
Один из первых благотворительных траншей Коба хорошо помнит. Колонна автомайданцев заправлялась на заправке “Сокар” и шофер Range Rovera подошел узнать, чем может помочь им его работодатель. Ребята тогда еще помощи не просили и не брали, поэтому отказались. Тогда водитель просто просунул в одну из машин пачку денег – оказалось три тысячи гривен.
Но самым трогательным был другой момент. Две недели назад пара пенсионеров принесла деньги в платке – 5 купюр по 200 гривен – со словами: “Это вам от нас. Спасибо большое за то, что вы делаете”.
“Они столько приятных слов наговорили! = восклицает Коба. – Это так приятно было. Хоть и деньги брать не хотелось у них, но и отказать нельзя, чтоб не обидеть”.
Сергей Поярков: “Автомайдан – это микромодель настоящего европейского сообщества”
Из пяти лидеров Автомайдана Сергей Поярков личность самая известная и публичная. Он не только известный художник, в прошлом помощник депутата и соведущий программы “Большая политика с Евгением Киселевым”, запомнившийся многим благодаря, в том числе, драке в прямом эфире с Олесем Бузиной, но и активный общественный деятель.
На первых порах именно он своим участием и ярким джипом рекламировал новосозданное движение автомобилистов за права и свободы человека.
Два месяца такой активности уже обошлись ему в лишение прав на полгода.
На вопрос о том, зачем ему, человеку, который имеет равно друзей и клиентов, как в оппозиции, так и в партии власти, все эти риски, Поярков признается – идеалист.
“Меня еще во время событий 2004-ого года спрашивали, зачем мне все это нужно. Но знаете, если в детстве вы начитались много хороших книжек, выросли в хорошем дворе и жили в нормальных странах, то вам как-то не по себе от попыток превратить Украину в одну из стран Африки. Не хочу говорить, что это был обычный граждански поступок. Это была просто естественная реакция человека на происходящие в стране события. Да и потом, художнику всегда интересно попробовать что-то новое сделать”, – объясняет он.
Что касается непосредственно Автомайдана, то главным фактором его успеха художник считает аполитичность участников.
“Знаете, чем отличаются освободители от захватчиков? Первые освобождают и уходят, вторые – остаются. Мы не захватчики точно. Нам ничего не нужно после победы. Мы просто разойдемся жить. Этим мы отличаемся от политиков. И за это нам доверяют”, – считает Поярков.
Когда активность движения вошла в самую активную фазу, на Пояркова “обиделось два действующих министра и где-то три с половиной народных депутата из Партии регионов”.
Он убеждает, что не сильно волнуется по этому поводу. И новых законов про запрет перемещение в колонне больше пяти машин без разрешения тоже не боится.
“Это даже радует, что специально для борьбы с нами принимают целые законы. Значит, мы эффективно работаем”, – шутит.
Того, что начатая им и единомышленниками инциатива превратится в самое активное движение новой революции даже он не ожидал.
“Думаю, Автомайдан стал успешным благодаря двум вещам. Первая – катастрофически идиотской реакции власти на совершенно безобидные действия. Например, на разбитое о забор яйцо или неправильную парковку. Вторая – быстрота и конкретность действий. Оппозиция все время говорит людям со сцены “вы еще немного подождите!”, а мы говорим “давайте сделаем вот это или вот это!”. Мы предпочитаем действовать и это многим нравится”, – предлагает он свое объяснение успеха.
Пояркову кажется, что Автомайдан стал “микромоделью настоящего европейского сообщества, несколько нетипичного для Украины – без гетьманов и амбиций покрасоваться на броневике”.
До возникновения движения Поярков поверхностно знал только Алексея Гриценко, остальных впервые увидел.
Рядовых активистов Автомайдана Поярков характеризует, как “самодостаточный средний класс, который невозможно никому никуда повести”: “Они только сами могут куда-то и за кем-то пойти”.
Автомайдан – финансирование
“Не может такое движение существовать без финансирования со стороны олигархов или политической силы!”, – уверяют скептики.
И тем не менее это так. Первые недели движение существовало исключительно за счет участников – сами покупали бензин и себе, и тем, кто не мог его оплатить, сами покупали флаги, наклейки и т. д.
В какой-то момент стали появляться желающие помочь и теперь люди очень активно жертвуют деньги – просто приносят наличные на Европейскую площадь и кладут на открытый счет (сегодня, по неподтвержденной пока информации, данный счет арестован).
За эти средства покупают бензин, помогают задержанным активистам движения, оплачивают ремонт авто, пострадавших во время акций.
Помогают активистам не только деньгами. Одна охранная фирма, например, сама вызвалась обеспечить лидеров движения беспроводной системой охраны – “Тревожной кнопкой”, регулярно кто-то вызывается привозить продукты или приносит талоны на бензин.
Автомайдан – политика
С момента появления главными требованиями автомайданцев было возобновление евроинтеграции, назначение перевыборов президента и парламента, а также наказание виновных в насилии над митингующими.
При этом с самого начала Автомайдан был аполитичен, несмотря на то, что и Гриценко, и Хаджинов члены партии “Гражданская позиция”. Над колонной авто еще ни разу не поднялся ни один партийный флаг.
Возможно, только благодаря этому и удалось наладить хорошие отношения со всей оппозицией. Лидеры трех партий Евромайдана несколько раз встречались с лидерами автотезки – предлагали всяческую поддержку. Активисты отказывались, не желая оказаться зависимыми. Приняли только помощь партийных юристов для сопровождения членов движения в судах против ГАИ. Некоторые депутаты оппозиции сами стали актвинными участниками движения и часть принимают участие во всех акциях.
За все время между организаторами майдана Евро- и Авто- возникла только одна не очень приятная, но показательная ситуация. Знаменитую уже и первую акцию на Межигорье политики объявили, даже не предупредив самих автомайданцев.
“Мы, конечно, точно так же сильно ее ждали и хотели, но было неприятно узнать об ее дате постфактум. Если честно, то хотелось просто послать и сказать – делайте сами”, – рассказал Гриценко.
В результате пробег сделали и очень успешно. Но политиков попросили впредь прежде советоваться.
Второй момент непонимания, возникнувший 19 января после заявления Сергея Кобы, еще совсем свеж и пока не понятно, как повлияет на партнерство общественного движения и лидеров революции.
Необходимость единого, любого, кандидата в Автомайдане осознавали давно.
“У нас дело, хоть и мирное, но военное, поэтому точно должен быть один руководитель, вокруг которого все начнут работать. Нас устроит любой, задекларировавший, что доведет до конца все те цели, за которые мы выступаем”, – объяснял Гриценко.
Политики договариваться пока упорно не хотят и в результате событий на Грушевского, когда Арсений Яценюк обозвал, призывающих блокировать парламент провокаторами, Автомайдан посовещался и объявил лидером сопротивления Виталия Кличко.
При это Булатов подчеркнул, что речь не идет о кандидате в президенты – до этого еще дожить нужно.
Автомайдан – Табачник и Захарченко
Единственное, в чем пока упрекают Автомайдан недоброжелатели, это “ошибки с визитами к министрам Захарченко и Табачнику”.
Дмитрий Булатов прояснил ситуацию.
“Дело было так – во время одной акции мы приехали под окна министра Дмитрия Табачника. Он совершенно точно там живет. Изначально была задумка вообще только пикетировать во дворе, но прежде, чем мы успели сориентироваться на местности, люди почему-то направились в другой подъезд и стали стучать в другую квартиру.
Вечером мне позвонил мужчина и достаточно эмоционально объяснил, что мы ошиблись и испугали десятилетнюю девочку. Тут я сам очень испугался за ребенка, ведь у меня самого их трое. Сразу же лично позвонил во все СМИ и объяснил ситуацию. Извинился перед родителями, поехал к девочке. Мы принесли извинения. Они были приняты и конфликт исчерпан.
Это был единичный случай, исключение. Мы всегда многократно перепроверяем любую информацию.
Что касается Захарченко, то нет сомнений, что мы были там, где он живет. Позже к нам пришел некий мужчины и представился представителем его интересов. Сперва угрожал уголовными делами за порчу какого-то имущества, хотя это глупости, конечно. А потом взял с нас слово, что впредь мы будем действовать только в рамках закона. Да мы это и так всегда делали и будем делать!
По результатам нашей встречи представитель Захарченко написались релиз, в котором указал, что Автомайдан извинился. Это ложь, которую мы опровергли. Мы ни за что не извинялись. Просто не за что было.
Автомайдан – организация
Первое, после смелости, что отмечают все, столкнувшиеся в любой форме с Автомайданом, это высокая организованность. Лидеры движения лишь пожимают плечами, мол, ничего особенного. Просто все, конечно же, обменялись телефонами и связываются друг с другом в любое время.
Плюс все установили программу Zello, превращающую телефон в полноценную рацию. Это очень удобно – так можно оперативно связываться со всеми сразу в экстренных ситуациях и выезжать на помощь.
Кроме того, четко организовали и поддерживают ночное дежурство – не менее 10 машин за ночь. А вот, например, вчера их было около 200-от по всему городу. Они курсируют по центру города и стоят на определенных участках – докладывают об обстановке.
Благодаря этому автомайданцы первыми узнают обо всем, что случается ночью, будь то нападении на Таню Черновол, которой движение активно помогало всеми средствами, штурм Майдана в ночь с 10 на 11 января или столкновения возле Киево-Святошинского районного суда.
Еще одна важная особенность Автомайдана – их всех, включая лидеров, можно ежедневно лично увидеть поздно ночью на Европейской площади – это облегчает коммуникации. Организаторы движения также всегда отвечают на звонки и журналистов, и соратников, и всех желающих.
Здесь также сразу и четко поняли важность соцсетей. Хаджинов, Гриценко и Булатов ежедневно пишут хотя бы краткие посты о происходящем, сделанном, необходимом и планируемом на странице движения в Фейсбук, где уже почти 6000 подписчиков.
В итоге, фидбек в соцсетях такой, что для сбора второй поездки в Межигорье, например, не понадобилось ни особого времени, ни какой-то дополнительной смс-рассылки или оповещения – оказалось достаточно пары строк в ФБ.
Решения в движении принимаются так же четко и просто – встречаются впятером, а чаще более многолюдной группой, быстро обсуждают и так же утверждают.
Первым испытанием для этого поразительного единодушия стали, уже озвученные ранее, события 19 января, когда более решительная часть лидеров движения предложила заблокировать Верховную Раду для отмены принятых 16 января законов. Не все оказались к этому готовы.
На сегодняшний день автомайданцы уверяют, что непонимание исчерпано и несогласованных действий больше не будет.
Автор: Анастасия Береза